Прошло 25 лет с момента введения денежного управления в Болгарии, это произошло 1 июля 1997 года, когда официальный обменный курс лева был привязан к немецкой марке.
Как сообщает bourgas.ru, прошло 25 лет с момента введения денежного управления в Болгарии, этоп роизошло 1 июля 1997 года, когда официальный обменный курс лева был привязан к немецкой марке.
1 января 1999 года, после того как Германия перешла на евро, обменный курс автоматически изменился на 1 955,83 лева за 1 евро — официальный курс, по которому немецкая марка была конвертирована в евро.
Затем последовала деноминация в левах, и с 5 июля 1999 года обменный курс был зафиксирован на привычном уровне 1,95583 лева за 1 евро. 10 июля 2020 года этот курс был подтвержден, когда болгарский лев был включен в механизм обменного курса (ERM II).
25 лет не маленький срок. Валютное управление — одна из самых масштабных и успешных реформ в Болгарии, которая позволила стране выбраться из финансовой неразберихи 90-х — полного краха монетарной политики, хронически высокой инфляции, неконтролируемого государственного долга, банкротства банков и т. д. . Самым большим якорем на доске, несомненно, является фиксированный обменный курс – стабильность денег в нашей стране проистекает из обоснованного предположения, что обменный курс 1,95583 лева за 1 евро непоколебим.
Департамент эмиссии в БНБ, который управляет валовыми международными валютными резервами, поддерживает полное валютное покрытие общей суммы денежных обязательств Болгарский Народный банк — это все банкноты и монеты в обращении, а также все остатки на счетах в БНБ, в т.ч. государственные депозиты и резервы коммерческих банков. Полное покрытие – гарантия уверенности в валюте.
Однако понимание валютного фонда нельзя сводить только к обменному курсу. На самом деле правление меняет денежно-кредитную политику в нашей стране более глубоко, чем просто фиксирует обменный курс. До введения валютного правления центральный банк в нашей стране не был независимым, он бесконтрольно и без залога рефинансировал коммерческие банки и напрямую финансировал дефицит бюджета государства. Именно это и меняет правление — оно дает независимость БНБ, не позволяет центральному банку выдавать кредиты правительству и дает очень четкие и строгие правила финансирования коммерческих банков — только если банк платежеспособен, имеет риск ликвидности для всей финансовой системы и с соблюдением жестких требований к виду и качеству предоставляемого обеспечения.
Все это дает новые рамки денежно-кредитной политики в нашей стране после 1997 года и приносит широко известные положительные моменты — сдерживание роста цен, разумную налогово-бюджетную политику и значительное сокращение внешнего долга как доли ВВП и стабильную банковскую систему, несмотря на банкротство КТБ. в 2014 г. Оба периода относительно высокой инфляции после введения правления — в 2008 г. и теперь в 2022 г. — были в основном вызваны внешними факторами, а не недостатками денежно-кредитной политики в Болгарии.
Правление не может гарантировать рост, но оно закладывает основу для двух последовательных десятилетий экономического роста в нашей стране и постепенного догоняющего среднеевропейского уровня доходов – ВВП на душу населения в стандартах покупательной способности поднимается ниже 30% от среднеевропейского, когда плата была введена до 55% в настоящее время. Наша денежная система успешно выдержала вызовы ряда кризисов в разные десятилетия – от войн в соседней Югославии до великого финансового кризиса и пандемии Covid-19 – и Болгария прошла через них без катастрофических потрясений и разрушения благосостояния. существование.
Однако эти успехи не должны создавать впечатления о какой-то всемогущей роли денежного правления. Совет является большим тормозом для государственного долга, потому что он запрещает прямое кредитование правительства. Однако это не может помешать правительствам иметь дефицит и финансировать себя на долговых рынках — как дома, так и за рубежом.
Именно поэтому в среднесрочной перспективе ожидается рост государственного долга, который к 2024 году достигнет почти 30% ВВП, или как минимум вдвое превысит уровень 10-15-летней давности. Дискуссия о долге – это по сути разговор о дефиците бюджета, который по-прежнему актуален в данный момент на фоне принятого обновления бюджета. Точно так же и спор о состоянии банков — это и разговор о качестве банковского надзора, а не просто об отсутствии возможности бесконтрольного финансирования коммерческих банков центральным банком.
Четвертьвековая годовщина валютного фонда наступает в несколько иной ситуации, чем в предыдущие годы. Всего через несколько дней — 10 июля 2022 года исполнится два года с момента включения лева в механизм обменного курса (ERM II). Вполне ожидаемо, несмотря на неспокойный экономический период, за эти два года с валютой и курсом лева ничего существенного не произошло.
На практике с 10 июля исчезает и это правовое препятствие для введения евро в Болгарии. На этом проблемы не заканчиваются — в нашей стране все еще идут дебаты по теме евро, впереди изменения в законе о БНБ и голосование в парламенте, и мы должны охватить числовые критерии для принятия евро. . Мы уже обсуждали эти темы в комментарии к конвергентным отчетам ЕЦБ и ЕК ровно месяц назад.
Разговор о евро, очевидно, будет продолжаться, но 25-летие валютного фонда — это лишь напоминание о том, что:
1) это одна из самых успешных реформ за более чем 30 лет;
2) дискуссию о евро нужно вести с взгляд не только на текущие дела, но и с учетом более длительной истории денежно-кредитной политики и функционирования валютного фонда в Болгарии.
